Виктору Николаевичу Макушину 35 лет, он – Президент

Координационного совета ломоперерабатывающей промышленности, руководитель Промышленной Группы “МАИР”, кандидат технических наук.

Руководимая Виктором Макушиным ПГ “МАИР” включает в себя более трех десятков предприятий по сбору и переработке лома черных металлов (с общим объемом собственной переработки более 4 млн. тонн металлолома в год, что позволяет ПГ “МАИР” входить в пятерку крупнейших в мире переработчиков вторичных черных металлов), а также несколько металлургических предприятий. Объем реализации собственной продукции составляет около 35 млн. долларов США в месяц. Все промышленные предприятия группы после вхождения в состав ПГ “МАИР” резко увеличили объем производства и эффективность своей работы. Так, ни одно предприятие группы не работает в убыток, а производство с момента вхождения в группу выросло (по разным предприятиям) от 30% до 10 и более раз. ПГ “МАИР” является одной из наиболее динамичных компаний в черной металлургии, вот уже семь лет ежегодно как минимум удваивая объем производимой продукции.

Весь прошлый год вся страна сама себе аплодировала, обсуждая экономический рост. Однако эйфория рано или поздно проходит. Все чаще появляются сообщения о падении объёма производства. Это даёт повод многим экономистам говорить о прекращении роста экономики и начале длительного периода спада.

Так почему же исчерпался рост? Говоря о прекращении роста, необходимо в первую очередь разобраться, а чем он, собственно, был вызван, и остались ли скрытые резервы. Не останавливаясь на банальных и много раз высказанных (хотя от этого и не менее верных) факторах вроде эффекта девальвации рубля, устранившего колоссальную неоптимальность для народного хозяйства соотношения рубля к доллару и улучшения конъюнктуры основных экспортных сырьевых товаров, значительно повысившей объем совокупного спроса, хотелось бы выделить главную причину, обусловившую более чем двухлетний устойчивый рост.

Самое главное – после девальвации в реальный сектор смогли прийти деньги. Правительство отказалось от идеи сдерживать инфляцию путём поддержания крайне низкого уровня монетизации экономики. Был наконец-то включен печатный станок. Но в отличие от предыдущего этапа, из-за краха фондового рынка и рынка ГКО и резкого сокращения возможностей работы с чисто спекулятивными финансовыми инструментами, значительная часть вброшенных в экономику рублевых средств была направлена именно в реальный сектор. Существенным образом снизилась доля бартера в расчётах между предприятиями. На определённое время была решена важнейшая проблема экономики: финансовый сектор перестал выступать насосом, который выкачивает деньги из промышленности.

Одновременно на участников рынка оказывалось со стороны государственных органов давление, в еще большей мере сокращавшее возможность паразитического существования. Из-за увеличения налогового давления, появившейся реальной возможности банкротства и других причин стала невозможным длительная работа в убыток с одновременным “скачиванием” активов.

Почему же сейчас нельзя продолжать накачивать экономику

деньгами, использовать их в реальном секторе, стимулируя, таким образом, дальнейший рост? Ответ очевиден: механизм, который обеспечивал стремительный рост в течение двух лет, больше не работает. Денежная масса, которая могла быть связана в оборотном капитале предприятий, уже в основном связана, а переориентации денежных средств на инвестиции почти не произошло. Поэтому наблюдаемое прекращение прироста промышленной продукции нет никаких весомых оснований считать лишь временной

“приостановкой”.

Конечно, некоторый резерв для неинвестиционного роста еще

существует.

Во-первых, неоптимальность тарифов на услуги естественных монополий, таможенных пошлин и т.д. приводит к существенным перекосам в экономике. Речь даже не идет о том, что эти тарифы завышены. Из-за вопиющей некомпетентности соответствующих

госструктур сегодня не существует даже более или менее грамотных методик определения размеров вышеперечисленных тарифов. Реально, они устанавливаются через механизм лоббирования, а не путем расчетов исходя из общегосударственных интересов. Оптимизация всевозможных тарифов и пошлин могла бы обеспечить рост экономики еще на несколько процентов.

Во-вторых, радикальное изменение принципов налоговой отчетности и контроля при одновременном изменении налоговых ставок могло бы способствовать заметному росту экономики.

С одной стороны, запутанность налогообложения приводит к неадекватному взаимодействию налогоплательщика с инвестором, банком, или налоговым органом.

При внешней адаптированности российского налогового контроля

рыночным стандартам, на самом деле система отчетности

практически осталась в неизменности со времен плановой государственной экономики, когда государство проверяло

обоснованность каждого шага предприятия. Налоговые инструкции

многочисленны и противоречивы, и при этом не отражают потребности реальной деятельности налогоплательщика. Предприятия вынуждены проделывать огромную и, по сути, никому не нужную

работу по подгонке внутренней документации под нормативы. Для многих (особенно мелких и средних) предприятий издержки на содержание штата высококвалифицированных бухгалтеров становятся выше, чем “отступные” налоговикам.

С другой стороны, сегодня необходимо реально снизить размер налогов, особенно “налогов на честность”. Только после этого повышение уровня ответственности за неуплату налогов может стимулировать рост собираемости.

В целом, уровень налогообложения и налогового контроля должен быть таким, чтоб явное большинство предпринимателей предпочитало заплатить налоги, чем получить дополнительный нелегальный доход и соответственно дополнительные проблемы. Именно такой подход реально поможет решить проблему фирм-однодневок и других

массовых способов ухода от налогов. Эффективность такого подхода подтвердило увеличение сбора подоходного налога в январе-феврале этого года на 70% по сравнению с тем же периодом прошлого года, произошедшее несмотря на снижение ставки до 13%.

В-третьих, возможно повысить совокупный спрос.

Путем перераспределения через бюджет избыточных доходов отдельных отраслей потребителям услуг и товаров, производимых отечественной экономикой. Например, правильно решение об

увеличении пенсий малоимущим, т.к. они в основном потребляют

продукцию отечественного производства.

Государство также должно помочь в увеличении сбыта на экспорт товаров отечественного производства, например, нужно всемерно содействовать экспорту продукции ВПК. Возможны и другие

мероприятия, стимулирующие совокупный спрос.

Указанные выше меры при быстром и грамотном принятии могут обеспечить еще некоторое продолжение роста экономики. Однако, нужно прекрасно понимать, что положительное действие этих факторов на экономику будет иметь также временный характер, так как они позволяют лишь лучше использовать то, что есть. Без

наращивания объема того, что можно использовать, т.е. без существенного роста инвестиций не за горами стагнация и спад.

Поэтому, для долговременного (а не на ближайшие год-два) и устойчивого роста экономики необходим рост эффективных

инвестиций в экономику. И здесь мы подходим к вопросу о том, а готова ли экономика принять инвестиции так, чтоб они были эффективны? На мой взгляд, сегодня значительные инвестиции,

которые позволили ли бы обеспечить существенный и долговременный рост, экономика принять не в состоянии. То есть, принять для разворовывания способна, и это будет сделано с успехом. Но чтобы принять и эффективно, на благо, использовать, - нет.

Основной причиной невозможности эффективного поглощения

hmbeqrhvhi нашей экономикой является отсутствие достаточно

сильного класса эффективных собственников. Значительная часть нашей так называемой “бизнес-элиты” - это люди, получившие собственность “на халяву”, благодаря связям, зачастую, с помощью криминальных методов. Эти люди видели цель своей жизни не в том, чтоб развить, укрепить, расширить доставшуюся им собственность, а в том, чтоб выкачивать из этой собственности как можно больше и дольше без каких-либо серьезных интеллектуальных или

материальных затрат и готовить себе место под Багамским или Канарским солнцем. Кстати, детей наших крупных чиновников и бизнесменов уже сегодня готовят к жизни на Западе. Конечно, “уезжательные” настроения есть следствие не только “халявы” при обретении капиталов, но и колоссальной незащищенности

цивилизованного бизнеса в России. Однако, факт есть факт. Непатриотичность бизнес-элиты не дает экономике России осуществлять эффективные инвестиции в требуемых для быстрого роста объемах.

Ситуация осложняется еще и тем, что наша рыночная

инфраструктура на самом деле псевдорыночна. Наши экономические институты, обеспечивающие функционирование рыночного механизма, похожи на одноименные западные лишь внешне. Внутренне имея свою “специфику”, они не востребованы экономикой, которая еще не созрела для их реального использования. У нас есть фондовый рынок, но он не является ни средством перетока средств от менее эффективных предприятий и отраслей к более эффективным, ни средством аккумуляции денег населения, и даже не позволяет оценивать реальную рыночную стоимость участвующих компаний. У нас есть банковский сектор, но он в большинстве своем не является средством инвестирования денег в промышленность.

Поэтому, государство сегодня обязано принять ряд мер,

способствующих наискорейшему формированию новой цивилизованной бизнес-элиты. Для этого необходима масса действий, как

правового, экономического, так и политического характера.

Конкретика этих действий может очень сильно зависеть от текущей ситуации в стране, но совершенно ясно, что необходимо продолжить политику пресечения всяческой “халявы” в бизнесе. Необходимо, чтоб для всех предприятий действовал один закон: хочешь богатеть и развиваться – инвестируй свой труд, интеллект и заработанные деньги в экономику. Делать нужно все, чтобы бизнес-элита видела возможность своего существования только в соблюдении данного принципа.