Юрий ЗУБАРЕВ, генеральный директор Научно-исследовательского института радио, заслуженный деятель науки РФ, лауреат Государственной премии РФ, лауреат Премии правительства РФ, член-корреспондент РАН, доктор технических наук, профессор

— Юрий Борисович, расскажите немного о себе?
— Закончив Московский электротехнический институт связи и поступив в его аспирантуру, я еще не знал, что основным делом моей жизни станут научная работа и подготовка высококвалифицированных специалистов. Между тем, события продолжали развиваться как бы сами по себе: защитив диссертацию, я возглавил научно-исследовательского сектор родного вуза. Последующие ступени моей карьеры стали: назначение ректором Всесоюзного заочного электротехнического института связи, защита кандидатской и докторской диссертаций, должность заместителя министра связи СССР, отвечающего за всю науку и производство отрасли.
В апреле 1992 года в связи с демонтажем министерства меня перевели на должность генерального директора НИИР.
— Чем богата история вашего института?
— НИИ радио был создан в 1949 году по распоряжению И.В. Сталина, сегодня институт – это федеральное государственное унитарное предприятие. Когда-то наш институт имел филиалы в Санкт-Петербурге и Самаре, которые сейчас самостоятельны. Число наших сотрудников в результате утраты филиалов и утечки кадров, особенно сильно «свирепствовавшей» в начале девяностых годов, сократилось с 2500 до 1000 человек. Последние годы отток кадров приостановлен за счет почти полного перехода на договорные работы, позволившего стабилизировать и поднять зарплату.
— Как за прошедшие годы изменилось финансирование работ?
— Когда в былые года, работая в министерстве, я курировал науку, 85% работ финансировалось министерством связи, а остальные заказы шли от «силовиков». Теперь Минсвязи финансирует 30% нашего объема, есть заказы и от «силовиков», но в настоящий момент в связи с ликвидацией внебюджетных фондов мы эти 30% теряем, – как будет дальше, пока не знаем. Эти внебюджетные фонды образовывались за счет общей сметы расходов предприятий (в пределах 1,5%), а сейчас формировать их можно только за счет прибыли предприятий, которую отдавать они уже не хотят.
— Какое направление работ можно назвать основным?
— Наиболее важными работами для нас были и остаются разработка и создание систем спутниковой связи, включая сюда и разработку спутниковых транспондеров, или, другими словами, спутниковых ретрансляторов, которые обычно называют полезной нагрузкой спутников связи.
Кроме того, одной из самых важных задач, что в свое время мы решали, была связь, использующая Луну в качестве ретранслятора. Сейчас у нас появились новые идеи, связанные с этой темой, мы даже получили патент и стремимся реализовать эти идеи, работая в содружестве с одним из институтов Российской академии наук, расположенным в Новосибирске. Нам предстоит проведение НИР, которая позволит реализовать идею о постоянной связи, основанной на сочетании лунной ретрансляции и применения принципиально новых лазеров.
— Получается, что связь с использованием Луны в качестве ретранслятора станет возможна, даже если она находится за горизонтом?
— Да. Это возможно. Именно на это мы и получили патент.
— Какие другие «громкие» разработки есть в портфеле института? Можно ли утверждать, что НИИР участвует в конструкторских разработках?
— В свое время мы делали систему передачи и приема сигналов телеметрии для «Бурана», разрабатывая и создавая оборудование приемо-передающих пунктов, расположенных на суше и кораблях. Мы также принимали участие и в создании системы противоракетной обороны Москвы.
 Невозможно не упомянуть телевизионный отдел, насчитывающий около ста человек, труд которых в настоящее время востребован очень хорошо. Этот коллектив работает над проблемами создания и развития цифрового телевизионного вещания. Уже выпущены наши труды по цифровому телевизионному вещанию, учитывающие нынешнее состояние таких работ, проводимых во всем мире, и документов, опубликованных 11 комиссией Международного союза электросвязи. В последней из таких книг институтом представлен проект базового российского стандарта на системы цифрового телевещания.
Наши специалисты занимаются также разработками вопросов компрессии телевизионного сигнала, один из вариантов которой позволяет видеоизображение передавать в телефонном канале, причем для передачи достаточно пропускной способности в 64 Кбит/сек, а, при некоторой потере качества, и в 32 Кбит/сек. Мы можем такую передачу обеспечить хоть до Камчатки, что позволит использовать ее для дистанционного обучения, проведения конференцсвязи и различных совещаний, то есть у нас идет процесс создания современных мультимедийных систем на базе использования новых технологий.
Выгоды от применения цифрового телевидения наиболее наглядно можно показать на примере Останкинского телецентра. В настоящий момент его телевизионные передатчики работают на пятнадцати телевизионных каналах, а при использовании цифровых технологий все программы будут передаваться по четырем каналам, что высвобождает целых одиннадцать каналов. В свою очередь, каждый из освобождающихся аналоговых каналов целесообразно использовать для передачи четырех цифровых каналов, идущей со студийным качеством. В результате возникают сорок четыре «вакансии», которых при расточительном аналоговом вещании, расходующем 6,5 Мгц на канал, просто не существовало. Высвобождающиеся частоты можно использовать и в связи.
Кроме того, цифровое телевидение, обладая большей помехоустойчивостью, позволяет снизить мощность передатчиков и потребление электроэнергии (для Останкинского телецентра потребление снизится в 10 раз, а для всей России экономия будет громадной).
— Ваши подсчеты говорят о том, что переход на цифровое телевещание приведет к заметному увеличению числа телевизионных передатчиков?
– По мере внедрения цифрового телевидения будет реализовано его главное преимущество, заключающееся в лучшем использовании полосы частот. Наиболее существенный выигрыш, то есть новые телеканалы, получат около полусотни российских городов, где сейчас нет ни одной свободной телевизионной полосы. Кстати, нельзя забывать, что среди них находится и Москва, оттянувшая на себя аж 15 каналов. Почему в Москве их так много? Да потому, что сюда стянуты частоты с ближайших к ней областей, в которых нормой раньше считалось то количество каналов, которое было заложено при реализации идеи «три программы повсеместно».
В общем, внедрение цифрового телевещания ситуацию с нехваткой телеканалов разрядит.
— А что вы скажете о международных стандартах? Учитываются ли они в вашей работе?
— Все наши разработки соответствуют международным стандартам. В мире есть две системы: DVB (западноевропейская) и ASTC (американская): ACTS обеспечивает передачу телевидения высокой четкости, а DVB более помехоустойчива и позволяет, в частности, получить устойчивый прием в процессе движения. Мы, чувствуя свою принадлежность к Европе, ориентируемся на DVB. Относительно перспектив можно сказать, что, скорее всего, в мире будут существовать всего две вышеперечисленные системы, уже сейчас многие страны выбирают DVB.
– А реально работающие передатчики цифрового телевидения у вас есть?
– Да, три такие зоны уже созданы и в России, они расположены в Нижнем Новгороде, Санкт-Петербурге и Москве. Для приема таких передач нужно или иметь цифровую приставку к телевизору, или сам телевизор должен быть сделан так, чтобы он мог принимать и аналоговое, и цифровое телевидение.
Можно ожидать, что по мере развития цифрового телевещания аналоговое станет исчезать. В США уже сейчас годом прекращения аналогового телевещания назван 2006 год. Для «содействия» такому развитию правительство США планирует оставшиеся на ходу аналоговые передатчики в том самом году обложить громадными налогами.
В Англии тоже есть реально работающие каналы цифрового телевидения. Соответствующую приставку в магазине можно получить бесплатно, но только при условии оформления годовой подписки на просмотр цифровых программ, стоящей 360 фунтов стерлингов (через год приставка становится вашей собственностью). Кроме того, уже сейчас в Великобритании продаются цифровые телевизоры, для состоятельных людей вполне доступные, – очевидно, что снижение цен на эту технику произойдет только при существенном увеличении объемов выпуска.
— Идет ли подготовка к внедрению цифрового телевидения в России?
— Такую работу сейчас очень активно ведет АО «Телеком», на основе концепции, созданной нами в сотрудничестве с другими институтами и организациями.
— Можно ли предположить, что реальное внедрение в нашей стране начнется с продаж цифровых приставок? Сколько они будут стоить?
— Похоже, что массовое их распространение начнется с цен, находящихся на уровне 300 долларов США.
— А каково ваше мнение о спутниках непосредственного телевещания?
— Их ценность в последние годы увеличилась, поскольку по одному стандартному каналу такого спутника можно передавать четыре цифровых канала со студийным качеством или десять с качеством VHS, то есть видеомагнитофона.
Первым из спутников непосредственного телевещания в России стал трехствольный спутник «Галс», запущенный в 1994 году, через два года к нему был добавлен второй такой же аппарат. С этих двух спутников и началось телевещание системы НТВ+, затем господин Гусинский купил у американцев уже работающий восьмиствольный спутник, на котором он аналоговые системы заменил на цифровые. Так как подобная система становится рентабельной при 300 тысячах абонентов, то НТВ+ успел выйти на грань рентабельности.
В дальнейших планах НИИР стоит запуск уже шестнадцатиствольного спутника, подготовка к старту которого велась с участием НТВ+. К сожалению, финансирование выполнения этого договора оборвалось на середине и спутник остался недоделанным. Сейчас ретранслятор готов на 80%, а летная платформа – на 45%. Для нас оставалось выкупить блоки и жгуты, изготовленные на заводах, установить их на плите ретранслятора и завершить его настройку, но... именно в этот момент прекратилось поступление средств, предусмотренных договором. Остается добавить, что финансирование проекта шло по линии медиагруппы, возглавляемой господином Гусинским, в результате проект невольно принял на себя часть тех трудностей, которые выпали на долю автора и хозяина проекта. Компания-заказчик развалилась, в результате шестнадцатиствольный телевизионный спутник ищет нового хозяина. Для завершения всех работ и запуска спутника нужно еще порядка 35 миллионов долларов.
– Есть ли шансы на то, что кто-то подхватит эстафету Гусинского?
— Мы ждем нового инвестора.
– О каких других направлениях работ вы хотели бы рассказать?
— У нас есть отдел радиорелейного оборудования. Радиорелейные линии, построенные в СССР, были созданы нами в кооперации с промышленностью. Сегодня в России насчитывается примерно 200 тысяч километров радиорелейных линий (из них примерно 60 тысяч километров принадлежат магистралям), и, хотя сейчас стекловолоконные линии получают все большее распространение, от старой техники в мгновение ока отказаться невозможно. Следует также не забывать, что радиорелейки, ввиду большей полосы пропускания стекловолокна, конкурировать с ним не могут, поэтому они на ряде направлений продолжают работать, и мы сейчас занимаемся внедрением передачи по этим аналоговым каналам цифровой информации. В результате уже сейчас есть линии, которые позволяют вместо одного телеканала передавать четыре, то есть и здесь мы повышаем эффективность использования каналов.
В области мобильной связи институт работает над системами третьего поколения, обеспечивающими передачу данных на скоростях до 2 Мбит/сек, видеоконференцсвязь, возможность видеть лицо партнера по общению, использование принтеров, пользование Интернетом. Естественно, что стоимость этих услуг окажется дороже обычных, но они будут востребованы бизнесменами и наиболее богатыми фирмами.
Системы третьего поколения, так называемые зонтичные, станут надстраиваться над существующими в России сетями GSM, причем распространение их начнется с самых крупных городов. Соответственно, терминалы третьего поколения будут иметь возможность автоматического выбора между сетью третьего поколения (там, где она есть) и обычной сетью, то есть второго поколения (в остальных местах).
— Юрий Борисович, кто сейчас финансирует ваши работы?
– Мы много работаем с операторами связи, с бывшими производственно-техническими управлениями связи, со многими ведомствами, в том числе силовиками. Прямых заказов от государства у нас почти нет.
– В чем вы видите будущее вашего института?
— Мы пережили тяжелые времена, теперь настает время нового развития. Я считаю, что нужно вернуться к ранее заложенному принципу, в соответствии с которым мы не только разрабатываем и изготавливаем, но и внедряем.

Александр МАТВЕЕВ