Владимир БЫЧКОВ, генеральный директор ОАО «КРАН-УМЗ»

Виктор Даниленко – генеральный директор ОАО «Машиностроительный завод «ЗиО-Подольск», председатель Совета директоров предприятий машиностроительного и металлургического комплексов Московской области, заместитель председателя Президиума Московского областного союза промышленников и предпринимателей. Кандидат экономических наук.
Машиностроение – фундамент государственной экономики. Подольский машиностроительный завод (ЗиО), основанный в 1919 году, за восемь десятилетий стал одним из надежнейших элементов этого фундамента. ЗиО проектирует, изготавливает и комплектно поставляет оборудование для тепловых и атомных станций, а также для предприятий газовой и нефтяной промышленности. Постоянные заказчики завода – всемирно известные корпорации: ОАО «Газпром», РАО «ЕЭС России», ГПВО «Технопромэкспорт», ЗАО «Энергомашэкспорт», ЗАО «Атомстройэкспорт» и другие. Сегодня ОАО «ЗиО-Подольск» относится к числу флагманов российской индустрии. В ежегодном рейтинге двухсот крупнейших компаний России завод занял первое место по темпам роста за 2001 год.
Что лежит в основе конкурентоспособности подольского предприятия? Генеральный директор отвечает: умение мыслить современными экономическими и финансовыми категориями.


— Виктор Георгиевич, как вы оцениваете ситуацию в отечественном машиностроении и как осваивает эту ситуацию вверенное Вам предприятие?
— Завод занимает уникальное место в машиностроительном комплексе страны. Как правило, предприятия этой отрасли имеют узкую направленность. Мы же отличаемся тем, что работаем в нескольких направлениях: атомная и тепловая энергетика, нефтяная и газовая промышленность, и дополнительно, как у любого крупного завода – оборонные заказы. После перестройки «заморозили» многие АЭС, резко упал объем строительства ТЭС, армия оказалась перенасыщена оборудованием. Мы занялись серьезным изучением рынка и предприняли крупномасштабный натиск по всем направлениям. Не только предлагали продукцию, которую давно уже выпускали, но и осваивали новые виды. Завод выжил благодаря производству разноплановых изделий. Начались поставки для ОАО «Газпром» (сегодня доля этих поставок в общем объеме производимого на предприятии оборудования составляет 20%). Благодаря работе наших конструкторских служб разработки полностью удовлетворяли газовую и нефтяную отрасли – и по качеству, и по ассортименту. Это колонное, емкостное, теплообменное оборудование, а также регенераторы для газокомпрессорных станций. Нам очень помогло то, что наша продукция всегда подвергалась тщательному контролю со стороны атомщиков и военных. И не утраченное нами качество продукции позволило быстро освоить новые рынки сбыта. В подтверждение приведу такую цифру — около 70% оборудования для энергетики идет на экспорт.
— Получается, что в качественной продукции больше заинтересованы энергетики из других стран. А что происходит с отечественным энергетическим комплексом?
— Около десяти лет назад в стране почти прекратилось строительство АЭС и ТЭС, поэтому ориентируемся на зарубежные рынки. Если проанализировать российский экспорт, то кроме нефти и газа мало что экспортируется. В машиностроительной отрасли кроме экспорта оборудования для АЭС, в общем-то, ничего и нет. Это самые высокие технологии, здесь мы остаемся в мировых лидерах. Только три страны строят АЭС за рубежом: США, Франция и Россия. И мы, как производители оборудования для атомной энергетики, уверенно себя чувствуем.
Но соответствовать современному уровню производства не так просто. Мы вынуждены брать кредитные средства на развитие, договариваться со многими банками, приобретать новые станки и оборудование. Серьезные закупки оборудования намечаются в Голландии, Германии, Японии. Это технологическое оборудование для освоения новых направлений деятельности.
Если будут строиться новые ТЭС, то это будет парогазовое направление. И мы должны быть к этому готовы. Надо поторопиться, потому что любая установка изготавливается год, а монтируется полгода. Шесть лет назад мы первыми в нашей стране закупили американскую линию спирально-ленточного оребрения труб, кроме того, наши инженеры спроектировали и завод изготовил собственный станок по оребрению нержавающих труб и труб большого диаметра. Аналогов подобного оборудования в России нет. Мы способны обеспечить огромные объемы производства, но это дело времени, дело рекламы. Сегодня мы поставили нашим конструкторам задачу: в следующем году сделать установку для другого размера труб.
Ведем переговоры о сотрудничестве со многими зарубежными фирмами. Например, договорились с коллегами из Германии делать съемную теплоизоляцию для АЭС по современной немецкой технологии. Никто в России сегодня этим, кроме нас, не занимается. До конца 2003 года 100% производства перенесем из Германии в Россию и будем внедрять на всех российских электростанциях.
Еще одним перспективным направлением работы на российском рынке мы считаем развитие малой и средней энергетики. Совместно с финнами будем изготавливать современные котлы всей номенклатуры средней энергетики до 20 Мгвт. Можем делать современные модульные котельные. Монтируется такое оборудование в течение нескольких дней на месте. КПД до 97%. Сейчас ЖКХ имеет котельные с КПД до 50%, т.е. наше оборудование устанавливается мобильно, быстро и дает дешевое тепло. Окупается этот проект менее чем за 2 года. В Московской области принято решение по модернизации ЖКХ, и наш завод является базовым по изготовлению котлов и модульных котельных. Мы занимаем ведущие позиции в этом направлении.
Для ОАО «Газпром» производим широкий спектр оборудования, в т.ч. аппараты воздушного охлаждения. Инженеры создали свою конструкцию, провели испытания, и установка показала себя лучше, чем все аналоги, которые применялись в России. Мы затратили чуть больше миллиона долларов на приобретение оборудования, создали мощности и готовы вложить больше в том случае, если газовики и нефтяники поймут: у нас есть продукция, соответствующая самым высоким мировым стандартам. Хочется верить, что «проснутся» проекты, которые давно уже находятся в разработке. Я имею в виду «Сахалин» и «Сахалин-2». И мы готовимся к этим проектам уже два года. Надеюсь, что к середине 2003 года проект «Сахалин» пойдет. Здесь надеемся занять свою нишу.
— Что предпринимает руководство завода для обеспечения производства рабочими и инженерными кадрами?
— Сегодня во многих институтах готовят специалистов по нашим заявкам. Мы платим стипендии, гарантируем работу. В 2002 году на завод пришло 110 молодых специалистов. Мы на 100% переоснастили рабочие места наших конструкторов, а их у нас ни много ни мало около 500 человек. Все обеспечены современными компьютерами и графопостроителями. Но есть и сложности. Молодые ребята, поддавшись психологической обработке телевидения и прессы, предпочитают идти в торговлю, а не к станку, поэтому мы, находясь в 16 км от Москвы, испытываем дефицит рабочих кадров. Завод взял городское ПУ-27 полностью под свою опеку, выплачиваем стипендии. Когда-то они были нашим цехом по подготовке кадров – мы вернули им этот статус. К сожалению, наше государство в этом помогает мало. ПУ готовит специалистов три года, а сразу после сдачи экзаменов мальчишки уходят в армию. После армии кто-то возвращается на производство, а кто-то нет. Получается, что отдача неадекватна затратам. Мы и в Госдуму обращались и в РСПП, чтобы помогли дать отсрочку тем ребятам, кто освоил рабочие специальности, чтобы выпускники хотя бы год могли поработать и понять, что они имеют хорошую специальность. Но, к сожалению, никто нам не помог. И сегодня нам приходится справляться своими силами: отремонтировали одно общежитие, идут переговоры по аренде второго. У нас работает 570 человек из других регионов. Чтобы удержать людей на производстве, мы обязаны поддерживать достойный уровень заработка. Нам это удается. Сегодня она самая высокая на машиностроительных предприятиях области.
— Машиностроение – отрасль, требующая больших затрат и капитальных вложений. Вы ощущаете поддержку со стороны государственных структур или остаетесь один на один со всеми проблемами, возникающими вокруг огромного производства? Что тормозит динамичное развитие отрасли?
— Прежде всего, правительство должно пересмотреть налоговую политику. Налоговое бремя, которое сейчас существует, я считаю неприемлемым. Налог на прибыль уменьшили с 35% до 24%, но одновременно убрали льготу на переоснащение производства. Если раньше предприятия, потратившие 50% прибыли на покупку нового оборудования, освобождались от обложения налогом этой суммы, то теперь, после уменьшения налога на прибыль, невыгодно тратить деньги на переоборудование. В прошлом году мы, закупив оборудование почти на 7 млн. долларов, потеряли после уплаты налогов на 30 млн. рублей больше, чем это было бы при действии старой схемы налогообложения. Получается, что предприятия, которые не тратят деньги на переоснащение, имеют налоговую льготу на прибыль – вместо 35% платят 24%. Спрашивается, в чем же заключается роль государства, которое должно поддерживать того производителя, который стремится к обновлению производственных мощностей и к изготовлению высокотехнологичного оборудования? Кроме того, российские банки в соответствии с законодательством кредитуют предприятия под 20% годовых. Кстати, нигде в мире нет такого кредитования, западные банки берут 5-6%, не больше. Производители сразу ставятся в невыгодную ситуацию. Только за счет того, что у нас средняя заработная плата не 2000 долл., а 300 долл., мы можем как-то конкурировать на западных рынках. Получилось, что государство само себе сделало хуже. Каждому понятно: необходимо поддерживать, стимулировать предприятия, которые затрачивают деньги на переоснащение, развитие высоких технологий и стремятся стать конкурентоспособными на мировых рынках
— Вероятно, вас сдерживает отсутствие перспективного планирования на государственном уровне?
— У атомщиков есть серьезная программа, она рассчитана до 2020 года. Мы ее прекрасно знаем, знаем, что мы будем делать, если победим в конкурентной борьбе с нашими же заводами. Примерно знаем это направление и на что можем рассчитывать. То же самое у энергетиков РАО ЕЭС. Но у них реформа все буксует и неизвестно, чем этот процесс закончится. Планирование необходимо. Если мы хотим в 2010 году запустить АЭС, то мы должны начать ее строительство в 2001. Работа того же Министерства машиностроения — это диагностика базовых отраслей и поддержание их работоспособности. Если известно, что сегодня в России не производят газовые турбины, то государству следует развивать это направление вместе с производителем на обоюдовыгодных условиях.
— К вашему мнению прислушиваются?
— Я много раз выступал в Минпромнауке. Тогда там совместно создавали стратегию развития энергомашиностроения. Но стратегию этого развития можно рассматривать тогда, когда решен вопрос с РАО ЕЭС и какая будет стратегия развития энергетики? В отрыве смотреть бесполезно. Поэтому тут с, одной стороны, вроде прислушиваются, а с другой — нет. В стратегических отраслях должна быть координация действий, и роль координатора должна принадлежать государству.
— О каких крупных проектах можно говорить как о состоявшихся и какие рассматривать в качестве ближайшей перспективы?
— Самые крупные проекты, которые наш завод поднял за последние годы, – это АЭС в Иране, поставка оборудования для двух блоков АЭС в Китае и, в течение двух лет, — для двух блоков атомных станций в Индии. Это самые глобальные проекты, они будут серьезной базой для развития как предприятия, так и города, области, отечественного рынка энергомашиностроения, т.е. для государства. Что касается других проектов, это – второй блок Ростовской АЭС, монтаж блока Балаковской АЭС, разработка проекта строительства Белоярской АЭС на быстрых нейтронах. В России будут финансироваться и строиться: Калининградская АЭС и Сочинская ПГУ. Завод выиграл тендер по строительству Калининградской АЭС и, я надеюсь, что выиграем тендер и по Сочинской. Рассчитываем выиграть серьезный контракт по Финляндии, это очень престижно для России – строить АЭС в Европе. Что касается ОАО«Газпром», то сегодня мы являемся его крупным поставщиком и не собираемся сдавать позиций. Надеемся на экспорт и серьезные контракты по военной тематике. Серьезным проектом я считаю освоение нашим предприятием малой энергетики. Думаю, что это будет очень востребованное направление, и в принципе сегодня я не вижу реальных конкурентов. Кроме того, хотим выйти на рынок трубопроводов и трубопроводных частей со своими предложениями и нарушить сложившуюся там монополию. Здесь нас поддерживает РАО «ЕЭС России». Также будем заниматься производством нового оборудования по атомной тематике. Нас очень серьезно подводят российские поставщики. Мы будем сами производить необходимые нам детали и тем самым расширять поле своей деятельности.

Интервью взял Сергей Бурлаченко