Главная / Журнал / Архив номеров / Ресурсодобыча или "выращивание" наукоемких производств: каковы стратегические приоритеты? / Отрасль / МЕТАЛЛУРГИЯ: От десятков микрон до высот Останкино /

МЕТАЛЛУРГИЯ: От десятков микрон до высот Останкино

Виктору Александровичу ФОКИНУ – 36 лет. Окончив Московский энергетический институт по специальности «энергосистемы» и немного поработав в этой области, в 1993 году избрал полем деятельности бизнес. С 1994 года работа в основном была связана с Волгоградским сталепроволочноканатным заводом. Сначала структура, созданная им, занималась производством отдельных видов сырья для стальных канатов, потом непосредственно канатами. Позже начал реализацию политики инвестиций в завод, для обеспечения гарантий инвестиций ЗАО «ФАБ» со временем приобрело часть пакета акций этого предприятия. В настоящее время основная забота молодого собственника и его предприятия – рост уровня капитализации «ВСПКЗ».
Главный принцип, которым Виктор Александрович руководствуется в работе – это дело и люди. «Оборудование можно купить, а утраченного специалиста фирме вернуть невозможно, – считает генеральный директор ЗАО «ФАБ». – Японцы правы: лицо фирмы дороже всяких денег». Итак, слово – Виктору ФОКИНУ.

– Виктор Александрович, после структурных изменений, проведенных в 1999–2000 годах на Волгоградском сталепроволочноканатном заводе, изменился стиль работы предприятия. Удалось ли сохранить объемы производства и номенклатурный ряд продукции, необходимой многим отраслям экономики?

– Проведя структурную реорганизацию, мы экономически «заставили» все подразделения считать деньги, и благодаря этому значительно снизили внутренние издержки. Систематизировали поставки сырья, заключив долгосрочные соглашения с крупнейшими российским предприятиями: например, с Северсталью и рядом других предприятий. Оптимизировали загрузку оборудования, изменив сортамент в пользу более сложной продукции, максимально пользуясь тем, что в стране нет канатного производства, подобного нашему. Помимо стальных канатов (4000 типоразмеров) завод производит проволочную продукцию различного назначения (3000 наименований): металлокорд, используемый для изготовления автопокрышек и транспортерной ленты, проволоку для изготовления подшипников, сварочную проволоку и т.п. Практически не существует такого канатного изделия, которое мы не могли бы сделать.

Можно, конечно, воспользоваться услугами немецкой компании Tissen или английской компании Braidon. Но опыт строительства моста в Сургуте, когда уже через год проявились определенные недочеты в работе английских канатчиков (они выиграли тендер на поставку канатов, потребовав за это более крупную сумму чем ВСПКЗ) уже говорит о странном отношении к российскому производителю! Хотя в Риге, у самого морского побережья, 30 лет стоит мост, не нуждающийся в замене волгоградских канатов. Практически все вантовые мосты в стране оснащены канатами, изготовленными в Волгограде. У нас есть несколько канатных машин, которые имеются в единственном экземпляре во всем СНГ. Есть опытный персонал, который в состоянии на этих машинах работать, а его подготовка занимает минимум семь лет. У нас есть опыт кризисного периода отечественной экономики, когда потеряли очень много людей, но смогли выправить ситуацию: если в 2000 году мы начинали с объема 2000 тонн продукции в месяц, то заканчивали его уже с показателем 9800 тонн. За этот период из 5000 вновь приглашенных людей, прошедших через завод, осталось 2000 самых подготовленных и квалифицированных. Мы продолжаем осуществлять модернизацию оборудования и подбор специалистов. Есть и новое оборудование, возможности которого превосходят возможности наших металлургов по требованиям к качеству выпускаемого металла.

– Звучит несколько странно. Получается, что завод частенько страдает от некачественного сырья?

– Сложилась такая ситуация. Мало кто в СНГ может обеспечить нас металлом для выпуска качественной продукции, особенно специального назначения. У ВСПКЗ нет собственной металлургии, тем не менее мы не просто выживаем, а стараемся нормально работать. Мы берем металл на заводе, принадлежащей группе «Северсталь» и на Молдавском металлургическом заводе («ИТЕРА»), в г. Рыбница (Молдавия).

Поскольку конъюнктура стимулирует поставки на внешний рынок, наша доблестная металлургия гонит на экспорт в основном рядовой металл. Какой смысл заниматься качеством? Зачем варить борщ, если покупают бульон из кубиков? Разумно. Мы попробовали с МАИРом и с Орловским сталепрокатным заводом инициировать совещание в Министерстве экономики по вопросу выделения нам беспошлинных квот на украинский металл, чтобы хоть как-то поддержать нашу борьбу за метизный рынок и стимулировать российские заводы поработать над качеством углеродистой катанки. Но в Минэкономике большое металлургическое лобби не дало нам такой возможности, сказав: «Нет, не будет вам квоты. Потому что, дай вам – попросят другие». Хорошо, говорим мы, давайте так: есть 15 товарных групп, которые вы обложили пошлиной, импортные поставки мешают развитию целых отраслей, но канатная катанка идет только для канатного производства. Дайте возможность приобретать ее на Макеевском заводе. Ответ один – перебьетесь. Такая технология. Поэтому нам остается для наших заказчиков (скажем, для восстановления Останкинской телебашни, для ГМК «Норильский никель») пользоваться продукцией молдавских металлургов. Из всех российских производителей только группа «Северсталь» ритмично поставляет нам качественное сырье.

– Вам приходится преодолевать сопротивление лоббистов в одиночку? Или есть группа единомышленников?

– Просто мы находим потребителей, которые относятся к качеству используемых ими комплектующих достаточно ответственно, а не по принципу минимизации цены. У нас сейчас есть большая программа с РАО «ЕЭС России» по использованию грозозащитного троса для ЛЭП с нанесенным на него повышенным слоем цинка. Соответственно, это делает трос дороже, но срок его службы значительно увеличивается. Мы разработали новую технологию: провода из черного металла с проводящим слоем из цинка. Таким образом, если тонна провода стоит 20 тысяч рублей, алюминиевого – 60, а потери мощности при максимальной нагрузке отличаются на 4–5% и при этом достаточно много провода надо менять из-за воровства, не трудно подсчитать финансовый результ. Пока эта проблема мало кого интересует, кроме «Кузбасэнерго». Вот когда РАО ЕЭС окончательно реструктурируется, может быть, что-то изменится. А в «Кузбасэнерго» мы осуществили поставки два года назад, и с тех пор эти провода никто не резал, потому что расхитителям нужен алюминий, а не черный металл. В общем, мы разрабатываем все, что нужно потребителю, даже опережая его сегодняшние запросы. Я семь лет пытался эту программу пробить в РАО, и даже если они в конце концов развернулись лицом к качеству, то это означает серьезные подвижки в нашей экономике.

– Какие отрасли, кроме энергетической, являются заказчиками вашей продукцией?

– Практически все добывающие отрасли. Нефтяники, угледобыча, – отрасль, где канаты доходят до 7% себестоимости. Без нашей продукции трудно представить и Норильские шахты. В общем, мы поставляем канаты многим предприятиям разных отраслей. Такой спрос обусловлен тем, что, например, несущие толстые канаты значительной непрерывной длины кроме нас в СНГ не делает никто. Только мы изготавливаем канаты, выдерживающие большие допустимые разрывные усилия. Если другие предприятия ограничиваются параметром 180 кгс/мм2, то мы обеспечиваем нагрузку 280 кгс/мм2. В принципе, можем и больше, просто никто пока не заказывал. Идеология завода – сделать любой канат, удовлетворяющий заказчика. Как это было, например, при изготовлении стальных тросов для Останкинской телебашни. Был заказ, состоящий из девяти пунктов дополнительно к требованиям ГОСТа. Для нас не составило проблемы изготовить требуемый продукт.

– Для этого необходима соответствующая научная база?

– У нас довольно неплохая заводская лаборатория, оснащенная дорогостоящим оборудованием и прекрасные специалисты. Добавим к этому то, что мы сотрудничаем со всеми институтами, которые работают в области металлургии, производства канатов и проволоки, вне зависимости от их отраслевой принадлежности. Для нас нет проблемы, если необходимый нам человек работает на Украине. Все равно мы привлекаем его. Когда Гостехнадзор ужесточил отношение к вопросам безопасности работ в шахтах, нас привлекли к участию в семинаре, темой которого были вопросы ТБ. Работали четыре института, главные механики почти со всех крупных добывающих предприятий: рудников, шахт и открытых разрезов. Три дня они работали на «ВСПКЗ», потом здесь, в Москве, и в результате вышла новая инструкция по шахтному подъему. Наши специалисты сделали большой вклад в обеспечение безопасности труда одной из самых аварийных отраслей. Это очень важно, так как в шахтах гибнут люди. Надеюсь, что такая совместная работа с Гостехнадзором и рядом других структур будет продолжена.

– Как вы оцениваете возможности ОАО «ВСПКЗ» в конкурентной борьбе на рынке канатной продукции?

– Скажем, во время строительства в Петербурге Окружной автомобильной дороги были предложены заказчику несколько возможных вариантов стальных канатов для подвесного моста. Но выбран был тот, который мы делать не можем. Гензаказчик выбрал политику, которую можно обозначить известным выражением: «Заграница нам поможет». Я пытался найти возможные компромиссы, как-то представить наше участие в создании проектируемых транспортных переходов. Но это заказчика не интересует, для них ближе иностранные друзья. Но мы надеемся, что с помощью Российского союза промышленников и предпринимателей нам удастся заинтересовать заказчиков в продукции отечественного производителя. Так, как это было с восстановлением Останкинской башней. Если бы не вмешался президент РСПП А.И. Вольский, то работы были бы отданы немецкой компании Tissen, и им можно было бы ставить памятник в Москве. В полном объеме наших возможностей, нашего ассортимента с нами могут конкурировать только западные производители. Если рассматривать производство в основном, без его уникальной части, в стране существуют пять заводов – Череповецкий сталепрокатный, Белорецкий, Магнитогорский, Орловский и мы. У каждого из заводов своя специализация. Мы не делали так много строительной проволоки, как в Череповце. Не делаем крепежа в больших масштабах как Орел. Не производим масштабно продукцию, которую в больших объемах делают в Магнитогорске. Но канаты мы делаем всех модификаций. По ассортименту проволоки близко к нам подходит Белорецкий комбинат, но опять же по канатам им до нас далеко. Не потому что комбинат слабее нас, а потому что каждый, повторю, специализируется на своем виде продукции.

– Что в экономической политике государства вам помогает, а что сдерживает развитие вашего производства?

– Во-первых, замечательным было государственное решение о реструктуризации старых задолженностей в конце 90-х годов. Это дало нам, по крайней мере, возможность вздохнуть свободней. Удалось погасить долги по пенсионным выплатам в течение полугода после реструктуризации. Федеральная составляющая НДС немного тянется, но в рамках реструктуризации. Это был очень хороший шаг со стороны государства. И он, кстати, помог не только нам. Опасение вызывает желание организовать в России иностранное производство корда. По сути, это «отверточная» сборка. То есть иностранцы будут привозить в Россию проволоку и «свивать» из нее корд. Максимум это создаст сотню-полторы рабочих мест дополнительно. Но примерно пять тысяч рабочих, которые производят этот корд сегодня на отечественных заводах, останутся без работы. Думаю, это потребует денег не меньше, чем кредитование последнего передела в 1998 году. Нас никто кредитовать не будет, хотя я и не веду речь о целевом кредите, упаси Бог! Полагаю, здесь помогли бы кое-какие заградительные меры. Все борются с тем, чтобы иностранная продукция не попадала на наш рынок. Автомобилестроители, металлурги. А вот канаты, корд – все это везется сюда в достаточно приличных количествах. В РФ до 30% объема потребляемой продукции нашего сектора импортируется. Я считаю, что здесь можно и поработать. Тем, кому следует. А, может быть, нам не хватает поддержки своего лобби, и мы немножко утонули в своих делах, желая разобраться в своем производстве. Хотя мы производим вполне конкурентоспособные изделия. Нужно только немножко подравнять с зарубежным производителем наши возможности. Потому что как я могу с рынка Дальнего Востока сместить корейцев, которые имеют льготу в виде снятия с налогооблагаемой базы суммы, равной сумме товарного кредита, выданного иностранным потребителям? Как можно сравнить возможности по поставкам – их и мои? Я же плачу, как только отгрузил свою продукцию. И считаю, что это была бы хорошая помощь – изменение учетной политики по взиманию налогов не с момента отгрузки, а с момента оплаты. Я плачу налоги, не получив деньги за реализованную продукцию. Мягко говоря, это неправильно. Тем не менее одно время мы добивались определенных успехов на Дальнем Востоке. Кроме наших поставок, там не было ни одной тонны американской или корейской продукции, хотя им привезти ее в регион дешевле. Поэтому уверен, что у нас большие возможности. Просто отечественного производителя нужно немножко поддержать.

– За счет чего вам все-таки удается добиться тех успехов, о которых вы упоминали?

– За счет многих факторов. Без изменения структуры производства и с уходом в более узкие сектора сложной продукции, без разработки каких-то вариаций на тему этой сложной продукции, без грамотной маркетинговой политики, без политики в области оптимальной комплектации успешное развитие нашего производства просто невозможно. Потому что мы в очень трудном положении, так как ближайший источник сырья находится от нас на расстоянии в 2000 верст. Мы кредитуем самых «бедных» у нас в стране металлургов, наверное, на трехмесячный сырьевой бюджет. В отличие от любого входящего в металлургический холдинг предприятия, у которого существуют чуть ли не суточные расчеты и поставки по внутрикорпоративным ценам. Мы себе такого, к сожалению, позволить не можем. По расчетам аналитиков, мы, как предприятие, должны были бы умереть еще три года тому назад. Но этого не произошло и не происходит. У нас очень неплохой потенциал. Сейчас, в отличие от металлургов, ждем открытия таможенного занавеса СНГ и подписания связанного с этим соглашения. Потому что мы выдержим удар.

– С чем вы связываете дальнейшее развитие ОАО «ВСПКЗ» и как можете обозначить ближайшие масштабные планы?

– Для нас крупной программой является поэтапная модернизация производства. Все возможные финансовые средства выделяем на модернизацию – сегодня рубль, завтра двадцать, послезавтра сто. Но модернизацию проводим при любых условиях. У нас есть соответствующая программа сотрудничества в области реконструкции с немецкими специалистами, так как у нас 80% оборудования – немецкое. Развернута программа взаимодействия с Волгоградским оборонным заводом «Баррикады», который довольно неплохо выполняет для нас некоторые крупные работы по модернизации. И надо отметить, что никто не ожидал от него таких производственных возможностей. Пока более глобальных вещей, связанных с закупкой оборудования за границей, – при условии, когда мы, купив это оборудование, должны при этом выплатить 20% пошлины и 20% НДС на границе, – нет. Эти пути для нас закрыты. Отдать кучу денег за оборудование, да еще и нашей таможне – я считаю, что это негосударственный подход. Совершенно неправильно поддерживать ввоз импортной продукции, а не оборудования, если мы его не можем делать. Считаю, что в этой области должен быть еще один элемент государственного регулирования, который по отношению к нам в настоящее время отсутствует. И во многом именно поэтому модернизация для нас сейчас – это самое основное. Дальше – разработка новых технологий для РАО «ЕЭС России», защиты от коррозии – здесь задействованы институты «Энергосетьпроект» и «Орггрэс». Еще одно направление – это дальнейшее совершенствование того ассортимента продукции, которую мы делаем для «Норильского никеля». Возможно, что здесь у нас есть огрехи, потому что некоторые из этих изделий изготовлены вообще впервые в истории отрасли. Надеемся, что нас не обойдут иностранные конкуренты в проектах двух мостов: Казанского в столице Татарстана и Строгинского в Москве. Надеюсь, в Москве и Казани к тысячелетию города наша держава осилит применение отечественных стальных канатов для мостов через Москва-реку и Волгу. Ведь это объекты, работа на которых приносит и огромное моральное удовлетворение, как это было во время восстановления Останкинской телебашни. Здесь мы работали несмотря ни на какие трудности, с воодушевлением. Если что-то не получалось - останавливались, разбирались, выбраковывали, но делали вещь добротную. Обычно такие заказы не приносят большого дохода, они приносят профессиональное удовлетворение. В кризисное время мы дотировали производство сложных канатов, и в течение более двух лет нашего производственного спада в 1998-2000 годах мы сохранили людей, которые знают, как делать такие канаты. Мы потеряли при этом некоторые деньги, но готовить подробного специалиста с нуля мы бы просто не смогли. Мы для них всегда открыты, и они обращаются к нам за консультациями, и мы всегда идем навстречу.

СПРАВКА:
ОАО «Волгоградский сталепроволочноканатный завод», Волгоград – одно из пяти российских предприятий, выпускающих стальные канаты и проволоку, и единственный в СНГ производитель практически всего существующего спектра этой продукции. Общая проектная мощность предприятия составляет 100 000 тонн канатов (O 0,5 – 98 мм) и 200 000 тонн проволоки любых, в том числе высоколегированных, марок стали до 0,14 микрон. В ставшем переломным для завода 2000 году удалось увеличить производство в среднем в четыре раза, создав дополнительно 2000 рабочих мест и доведя общую численность до 5000 человек.

Интервью взял Сергей Бурлаченко