Главная / Текущий номер журнала / Актуальная тема / Бизнес и регионы: работа в тандеме или встреча на перекрестке? /

Бизнес и регионы: работа в тандеме или встреча на перекрестке?

Благополучие России как федеративного государства предполагает высокий уровень жизни во всех ее субъектах, обеспечить который может эффективная социально-экономическая политика, проводимая центром и региональными властями. Финансовое обеспечение ее реализации в современных условиях будет зависеть от объемов инвестиций, как со стороны государства, так и бизнес-сообщества.

На заседании Госсовета РФ 11—12 октября 2007 г. планируется обсудить вопросы инвестиционного климата в регионах. О ходе подготовки доклада «Инвестиции как основа стратегий роста регионов» и перспективах развития инвестиционных процессов в России расскажет директор Департамента экономической политики и конкурентоспособности Россий­ского союза промышленников и предпринимателей Олег ФОМИЧЕВ.

— Привлекался ли к работе над докладом РСПП и его региональные отделения?

— Региональные отделения РСПП к разработке доклада не привлекались из-за жесткого графика работ: финальный вариант документа должен был быть готов к концу первой декады сентября, а к концу августа уже был представлен первый его вариант, написанный за полторы недели. Привлечь к этой работе наши региональные представительства оказалось технически трудно за такой короткий период времени. Мы действовали на уровне центрального аппарата, а мнение регионов учитывалось только на уровне региональных властей: для формирования необходимой базы Министерство экономического развития в течение трех-четырех дней собирало данные о процессе привлечения инвестиций в регионы. Было решено представить короткий доклад, поэтому в основной текст документа вошла только малая часть информации, а остальная была включена как приложение.

— На заседании Госсовета 21 июля 2007 года рабочая группа предложила создать новый орган по стратегическому планированию, который будет разрабатывать региональные и отраслевые стратегии развития. Речь шла о федеральном законе, который бы определял понятийный аппарат для обеспечения взаимопонимания между субъектами, участвующими в процессе: федеральный центр, регионы, госкорпорации, частные компании и население. Ведется ли работа над проектом этого федерального закона и какова роль РСПП в процессе его разработки?

— Со стороны РСПП такая работа точно не ведется. Занимается ли этим правительство — не знаю. Оно будет его разрабатывать, если поступит соответствующее поручение президента. С моей точки зрения, разработка такого закона нецелесообразна. Это будет рамочный закон, не обладающий определенной правовой силой. Кроме того, наряду с устоявшимися понятиями и терминами, касающимися стратегического планирования и раскрытыми в учебниках, есть категории, которые еще долго будут предметом дискуссий, так как экономическая наука не стоит на месте. Поэтому введение понятийного аппарата не обязательно должно проходить в форме закона, можно сделать это мягче — через методические рекомендации.

По поводу создания нового органа можно сказать следующее: при федеративном устройстве государства разработкой региональных стратегий развития должны заниматься сами регионы, а со стороны федерального центра необходимы методические рекомендации и распространение по стране лучшего опыта стратегического планирования. Более того, уже есть Минэкономразвития, которое отвечает за стратегию развития экономики страны, и Минрегионразвития, занимающееся вопросами поддержки социально-экономического развития регионов. Создание еще одного бюрократического органа усложнит работу и федеральному центру, и регионам. Главная проблема состоит не в том, что нет федерального органа, ответственного за стратегическое планирование, а в разном уровне развития регионов. Некоторые субъекты располагают и кадровым, и финансовым потенциалом, позволяющим разрабатывать стратегии социально-экономического развития для реализации конкурентных преимуществ региона, а где-то всего этого нет и требуется вмешательство Минрегиона, который бы помог определить, какой должна быть региональная стратегия и каким образом должна осуществляться поддер­жка слабых регионов. Роль федерального центра заключается в том, чтобы не дестимулировать хорошо развивающиеся регионы, отнимая у них часть денег на развитие других субъектов. Решение проблемы лежит именно в этой плоскости: если будет больше самостоятельных субъектов со своими источниками финансирования и хорошим руководством, задачи будут решаться. Со стороны федерального центра нужны некоторые вводные шаги — это размещение объектов энергетики и развитие инфраструктуры (например, транспорта). Все остальные проблемы региональные власти должны решать сами, так как им лучше известны конкурентные преимущества и потенциальные возможности развития региона. Федеральный орган или любой другой его замещающий не сможет для каждого региона учесть свойственные только ему нюансы.

— На этом заседании было предложено идти по пути создания отраслевых и региональных стратегий. Как достичь баланса интересов в отраслевых и региональных стратегиях? Как можно предусмотреть разрешение спорных ситуаций в инвестиционных планах регионов?

— Региональные стратегии существуют еще с момента принятия Закона о прогнозировании социально-экономического развития в 1995 году. В последние два-три года деятельность по написанию стратегий развития субъектов Федерации резко активизировалась, и сейчас каждый месяц на методическом совете в Минрегионе защищаются по две-три стратегии регионального развития. Существует также множество правительственных поручений относительно отраслевых стратегий развития, и несколько из них уже было рассмотрено на заседаниях правительства. Сейчас готовится стратегия по развитию станко­строения, железнодорожного транспорта. До этого обсуждались планы развития транспортного машиностроения, радиоэлектроники, лесопромышленного комплекса и т. д.

Столкновение интересов и возникновение противоречий при реализации этих двух видов стратегий вполне возможно, так как отраслевые стратегии разрабатываются на федеральном уровне, а не на региональном, где имеется своя специфика. Таким образом, может возникнуть проблема соответствия развития отрасли с интересами региона. Так, например, на федеральном уровне может быть принято решение о том, что государство будет помогать развитию отрасли в определенном направлении, в результате чего на территории субъекта закроются какие-либо предприятия.

Вообще определенная доля скептицизма по отношению к отраслевым стратегиям возникает в связи с тем, что у нас уже давно существуют негосударственные формы собственности и каждая отрасль представляет собой совокупность преимущественно частных компаний. В этом случае государство может в рамках отрасли распоряжаться принадлежащими ему госпредприятиями, определять «стратегический вектор» развития и рекомендовать частным предприятиям учитывать его в своей деятельности. Однако, где и как будут размещены производственные мощности, не должно устанавливаться в приказном порядке. Сбалансированность интересов отраслевых и региональных стратегий развития, на мой взгляд, должна стать прерогативой региональных властей при выработке своей стратегии, где бы принимались во внимание планы развития как отраслей, так и отдельных крупных предприятий. В данный момент главная проблема заключается в том, что региональные власти не обсуждают с бизнес-сообществом, работающим на его территории, вопросы дальнейшего развития и практически не учитывают его бизнес-планы. На самом деле это важно. Так, например, если взять Газпром, обороты которого сопоставимы с несколькими ВРП не самых маленьких регионов, то от его политики в конкретном регионе зависят налоговые поступления и другие социально-экономические показатели. Однако если относительно действий Газпрома власти еще как-то ориентируются, то план развития других крупных корпораций, особенно не государственных, а частных, как правило, остается за рамками рассмотрения. Помимо этого надо учитывать географическую рассредоточенность предприятий многих корпораций по регионам. В этом случае стратегические решения, принимаемые на уровне корпорации, о том, где и как будут работать его предприятия, о расширении производств и покупке-продаже каких-либо объектов, будут отражаться на экономическом развитии не одного региона. Поэтому согласование действий бизнеса и власти должно достигаться в ходе консультаций и переговоров, в том числе и на региональном уровне.

— Рабочая группа предложила перейти к политике долгосрочного развития страны на основе создания единой общегосударственной системы, опирающейся на стратегии и программы комплексного социально-экономического развития регионов. Отвечают ли долгосрочные планы интересам бизнеса?

— Безусловно, бизнес стремится получить быструю отдачу от вложенных средств, но это не означает, что он быстро достигнет поставленных финансовых целей и уйдет. При долгосрочных планах полученные средства он направит на дальнейшее развитие своего производства. Это вопрос развития предприятия. У него может быть постоянная высокая доля прибыли и при этом оно может стратегически, постоянно, успешно и долго развиваться. Второй возможный вариант — реализация проектов с низкой нормой прибыли и длительными сроками окупаемости. К ним относится, как правило, создание инфраструктуры. Из мировой практики известно, что их выполнение невозможно только благодаря инициативе бизнеса, так как есть альтернатива вложения частных средств с более высокой рентабельностью. В этих случаях государство создает стимулы в части снижения рисков или в части софинансирования, чтобы для бизнеса норма прибыли приближалась к коммерческим вложениям средств. Такого рода сотрудничество получило название частно-государственного партнерства. По такому же пути идут в крупных промышленных проектах общегосударственного значения, где интерес государства не меньше, чем интерес частного бизнеса. Следует отметить, что не все в социально-экономической политике определяется экономическими факторами. Есть такое понятие, как геополитически важные регионы, от которого никуда не деться. Для России это — Дальний Восток, граница с Китаем, юг России. В этом случае уповать только на экономически эффективный подход в развитии бессмысленно. Государству выгодно, чтобы в тех регионах развивались крупные производства, чтобы оттуда не уезжала трудоспособная часть населения. О притоке туда рабочей силы пока речь вести рано. В этих случаях государство должно каким-либо образом компенсировать бизнес-структурам недостатки делового климата, которые обычно существуют в подобных регионах. С этой целью создан Инвестиционный фонд, задача которого состоит в поддержке капиталоемких проектов с длительным сроком окупаемости. В последнее время российским правительством много делается в этом направлении. Поэтому не стоит противопоставлять стратегии ведения бизнеса: те, которые рассчитаны на извлечение высокой доли прибыли в короткий срок окупаемости, — это объективный закон развития бизнеса, и долгосрочные проекты, предусматривающие адекватную поддержку государства.

Что касается создания общегосударственной системы, опирающейся на стратегии и программы комплексного социально-экономического развития регионов, то не нужно забывать, что Россия — федеративное государство, экономика которого построена на частной форме собственности. Поэтому выстраивание единой общенациональной системы по принципам, напоминающим некогда существовавший гос­план, вряд ли будет эффективным. Если же предусмотреть некую систему долгосрочного прогнозирования, разработку и подписание долгосрочных стратегий развития, то это реальный выход для страны и такая работа ведется в Минэкономразвития. Там подготовлен проект долгосрочной стратегии развития до 2025 года, где расписаны возможные сценарии того, как будет развиваться экономика, какие решения будут приняты на государственном уровне и какие стимулы предусматриваются для частного бизнеса. Именно такой подход распространен в большинстве экономически развитых стран — государство не может уйти от своих функций стратегического планирования. Имеется в виду определение возможных вызовов и угроз на национальном уровне, и каким образом страна может справиться с этими проблемами. Функции частного бизнеса для этого уровня недостаточны. В этом проявляется естественная роль государства. Главное, чтобы это не перерастало в выстраивание всей экономики по мобилизационному принципу.

— В этой связи возникает вопрос привлечения инвестиций в экономически слабые регионы. Какие инструменты могут быть для этого использованы?

— Проблема намного сложнее, чем кажется на первый взгляд. Если бизнес до сих пор не появился в этих слабых регионах, то решение вопроса должно быть найдено иначе. Еще не выработана политика по отношению к таким регионам. Просто экономически слабые регионы — это одно дело. Их много в центре страны — Ивановская область и т. д. — области, где сохранилась неконкурентная промышленность с советских времен. Проблемы этих территорий решаемы, так как они находятся в окружении развитых регионов, и бизнес, исчерпав возможности на благополучных территориях, постепенно придет и в них, так как там уже практически есть инфраструктура. Иная ситуация с отдаленными, геополитически важными регионами. Там ничего само собой не образуется. Уже около двух лет РСПП ведет речь о распространении там практики особых экономических зон. На сегодняшний день ситуация с внедрением ОЭЗ такова, что получить одобрение на создание ОЭЗ в состоянии только лучшие и богатые регионы, способные обеспечить большую долю софинансирования. Там имеется достаточный кадровый потенциал, чтобы подготовить заявку на соответствующем уровне, с детальной проработкой и т. д. Ни один депрессивный регион этого себе позволить не может и, следовательно, никогда не получит на своей территории ОЭЗ. В развитых странах создание ОЭЗ как раз является инструментом экономического развития депрессивных регионов. В развивающихся странах такая практика используется, так же, как у нас, для придания дополнительного импульса в развитии передовых регионов. В России применение инструмента ОЭЗ возможно по обеим моделям. Тем более что не нужны какие-либо налоговые льготы. Так как район депрессивный, но геополитически важный, то государство должно вложить средства в развитие инфраструктуры, чтобы бизнес мог там разместить свои производственные мощности. Для наших условий можно было бы разработать некий компромиссный механизм, суть которого состояла бы в следующем: группа инвесторов, готовых работать на территории ОЭЗ, вместе с представителями региональной власти обращается в федеральные органы с просьбой обеспечить зону инфраструктурой и обещает развивать эту ОЭЗ. Это могло бы снять государственные риски при строительстве инфраструктуры. Без помощи государства депрессивные регионы не выйдут из бедственного состояния. В данный момент одной из главных задач Минрегионразвития должна являться детальная проработка вариантов развития регионов Дальнего Востока, юга России и Забайкалья, а не формирование общей, универсальной и потому никому не нужной стратегии развития всех регионов сразу. Именно там, в геополитически важных, но недостаточно быстро развивающихся регионах, требуется так называемое «внешнее управление», появляющееся не только в финансовом, но и административном содействии со стороны Центра в реализации регионами задач своего социально-экономического развития.

— Снимает ли в какой-то мере эту проблему укрупнение регионов?

— На мой взгляд, нет. Напротив, если федеральный центр видит плохие показатели экономического развития маленького региона, у него появляется стимул что-то там изменить. Его включение в богатый регион слегка испортит статистическую картину крупного региона, которая со временем восстановится за счет общих факторов экономического развития. Однако, по сути, слаборазвитая территория остается с теми же проблемами, только завуалированными благополучием соседних областей, и ответственность за ее развитие перекладывается с федерального центра на региональный уровень.

— На каком этапе находится разработка Концепции территориально-производственных кластеров?

— Работа над концепцией ведется уже около трех лет, и уже в 2005 году в Мин­экономразвития была проделана научно-исследовательская работа за счет федерального бюджета «Разработка концепции кластерной политики». Теперь остался вопрос, как применять разработанные концепции на региональном уровне.

Кластер — это совокупность предприятий и обслуживающих производств, создающих эффективную внутреннюю технологическую среду для выпуска товаров и услуг на определенной территории. Поэтому естественная среда формирования кластеров — это уровень региона. В этой связи возникают проблемы с двумя категориями регионов. Я бы даже скорее разделил их не на богатые и бедные, а на те, где есть желание развиваться и для этого прикладываются конкретные усилия, и те, которые ведут «созерцательный образ жизни». Хорошим примером является Чувашия, которую из-за невысоких доходов населения и уровня ВРП по абсолютным показателям можно отнести к бедному и дотационному субъекту. Однако эта республика является динамично развивающимся регионом, в котором нормально работает правительство, постоянно растут доходы населения и развивается экономика.

В регионах первой категории такие кластеры уже сейчас начинают формироваться либо создаются в рамках особых экономических зон. Так, в Татарстане на базе особой экономической зоны Алабуга, которая расположена под городом Елабуга, собираются создавать кластер по производству компонентов для автомобилей. В некоторых регионах кластеры практически существуют, потому что они являются, по сути, модификацией территориально-производственных комплексов, которые строились в советское время. Теперь эти комплексы достраиваются до нормального кластера, отвечающего требованиям времени. Придать импульс этому направлению могло бы утверждение государственной программы развития кластеров, где бы предусматривались гранты регионам на обустройство инфраструктуры таких кластеров: транспорт, связь, энергетические мощности. Ведь, несмотря на то, что Минфин отрапортовал о бюджетном профиците примерно в 80 % субъектов Федерации в этом году, большая часть доходов уходит в федеральный бюджет, не оставляя ресурсов на развитие. Поэтому было бы неплохо, если бы часть возвращалась в регионы в виде поддержки на строительство инфраструктуры.