Михаил Курцер: «Набором кадров необходимо управлять»

О кадровых проблемах в строительной отрасли и необходимости внедрения организационного набора трудовых ресурсов рассказывает Михаил КУРЦЕР, председатель Комитета по трудовым отношениям и кадровой политике Российского союза строителей, член Комитета РСПП по рынку труда и кадровым стратегиям.

 – Михаил Григорьевич, строительная отрасль, наверное, в  большей степени, чем другие, испытывает дефицит рабочих кадров? Какая сейчас в  ней ситуация?

– Многие плюсы и минусы происходящего в российской экономике в большей мере представлены в строительной отрасли, являющейся системообразующей и дающей большое количество рабочих мест.

Одно рабочее место в стройиндустрии создаёт дополнительно семь и более рабочих мест.

Президентом страны Владимиром Путиным российскому стройкомплексу поставлена задача довести объём строительства к 2020 году до 1 кв. метра на человека – это более 140 млн кв. метров. Учитывая, что сейчас строительство одного жилья (без учёта инфраструктурного строительства) составляет 60–70 млн, необходимо в 2 раза увеличить объём. Соответственно, это как никогда потребует увеличения людских ресурсов.

Да, в строительной отрасли происходит модернизация: появляются новые машины, механизмы, оборудование и прочие системы, которые позволяют минимизировать ручной труд. Тем не менее он необходим, и нужны специалисты всех уровней, всех звеньев. Мы не можем обойтись только уровнем специалистов высшего и среднего звена, нам нужны рабочие: каменщики, плотники, бетонщики, монтажники, электрики и др.

Сегодня в строительной отрасли мы наблюдаем серьёзный перекос в сторону увеличения количества специалистов с высшим образованием. Престиж рабочих специальностей упал, а кризисные явления усугубили ситуацию в подготовке кадров, в результате чего была разрушена система профессионального образования.

Небольшое количество специализированных ПТУ обрело статус колледжа с  практически тем же функционалом и возможностью получения рабочих специальностей. Но в основном они были переквалифицированы либо вообще закрыты.

Кстати, процессы, которые происходят сейчас, когда колледжи передаются с  федерального уровня на региональный, тоже ни к чему хорошему, по нашим данным, не приводят. У местных бюджетов не хватает денег на их финансирование, и они с  лёгкостью идут на его сокращение либо вообще на закрытие таких заведений.

Те ПТУ и колледжи, которые находятся в связке с высшими учебными заведениями, становятся востребованными. Однако они не покрывают всего необходимого кадрового количества, необходимого стройкомплексу.

– С какой целью при Российском союзе строителей была создана такая структура, как Единая кадровая система (ЕКС)? Какая идея заложена в ЕКС и как она реализуется?

– В Российском союзе строителей, а это союз работодателей, пришли к  пониманию, что общественная организация и общественная работа не в полной мере могут оказывать влияние на рынок труда.

Рынок кадров, как и другие, имеет определённые законы управления, и  действовать там надо рыночными методами. Мы пришли к выводу, что правильный путь изменения негативных тенденций в кадровой наполняемости рынка труда в  строительной отрасли – это организационный набор специалистов различных профессий.

Мы должны вспомнить, что работа никогда к строителям не шла – всегда они ехали к работе. В прежнее время строители попадали на стройку через систему оргнабора – это был элемент государственного регулирования, который присутствовал тогда, и мы считаем, что он должен быть возобновлён. Это общемировая практика – внутренняя мировая миграция через систему оргнабора.

Сейчас идут крупные стройки международного масштаба в Сочи, Владивостоке, впереди стройки, связанные с чемпионатом по футболу. Мы видим, что очень тяжело набираются специалисты на них, несмотря на неплохие зарплаты. И такая ситуация связана именно с отсутствием организационного набора трудовых ресурсов и  системы государственного стимулирования трудовой миграции.

– Разве функций у служб занятости не хватает для привлечения кадров?

– Конечно, искать, брать на кадровый учёт специалистов, согласовывать их  условия работы и являться профессиональным посредником в рынке труда между работодателем и работником должна служба занятости.

На сегодняшний день методология их работы правильная – у них большой охват регионов, в этих службах работают профессионалы. Они выезжают в самые отдалённые населённые пункты и принимают нуждающихся в работе на учёт. Но у этих служб не получается вести работы по оргнабору. Во всём мире это частный бизнес.

Мы в Российском союзе строителей за 20 лет его существования хорошо узнали о  кадровых проблемах в своей отрасли, об условиях работы в организациях, о том, кто добропорядочный работодатель. Учитывая это, было принято решение о создании Единой кадровой системы РСС. При взаимодействии со службами занятости регионов может быть очень неплохой эффект в решении кадровых проблем отрасли.

– То есть РСС предполагает сотрудничество с этими службами?

– Мы считаем взаимодействие с Министерством труда и социальной защиты Росийской Федерации, со службами занятости регионов одним из перспективных направлений, которое может основываться на государственно-частном партнёрстве. Необходимо активней развивать эти формы взаимодействия бизнеса и государства, чтобы изменить ситуацию на рынке труда.

Работодатель заинтересован в том, чтобы найти работника, и готов заплатить за то, что ему поставляют рабочую силу. Мы считаем, что в этом случае безработные не должны платить. Чтобы выполнить требования работодателя об  определённой профессии и квалификации, часто требуется обучение или переподготовка работников. И здесь на помощь в оплате за обучение новой профессии должно прийти государство.

Например, в Германии и Финляндии за переобучение 40% платит государство, 40% – работодатель, 20% – работник.

У служб занятости, финансируемых государством, есть средства для этих целей. Мы беседовали с ними на эту тему – они готовы под наши конкретные заявки проводить переподготовку работников бесплатно. На IX Международном форуме «Инвестиции в человека», прошедшем в апреле этого года в Кисловодске при поддержке ряда федеральных органов исполнительной власти, мы подписали соглашение о сотрудничестве с ГКУ службы занятости населения Ставропольского края «Межрегиональный ресурсный центр».

Наша ЕКС уже начала работать – мы запускаем базу данных и начинаем собирать заявки с отрасли и сотрудничать со службами занятости.

– Разве кадровые агентства не выполняют подбор кадров для работодателей?

– Если мы стоим перед лицом очередного кризиса, который прогнозируется, мы  должны понимать, что работа в кадровой отрасли должна быть направленной на  снятие негативных последствий и учитывать, что вновь может быть волна массовых увольнений. Кадровые агентства с большим нежеланием работают с людьми рабочих профессий, нуждающимися в трудоустройстве. Также они неохотно работают с так называемой «массовкой» – никто не возьмёт заявку, например, «найти 40  монолитчиков». Их тяжело найти, а деньги за эту услугу будут небольшие. Это ещё один аргумент в пользу создания ЕКС.

– Говоря об оргнаборе кадров, очевидно, не обойти тему трудовой миграции.

– Трудовая миграция – это ситуация вынужденная. Так как трудовая миграция делится на внешнюю и внутреннюю, то подходы к организации набора человеческих ресурсов должны быть разные.

Социологические исследования внутренней трудовой миграции показали, что россияне психологически не готовы к переезду к месту работы. Это уникальная ситуация. Например, когда рассматривалась «знаменитая пикалёвская ситуация» и  нехватка работы в моногороде Пикалёво, не имеющим её было предложено переезжать в соседний город Тихвин, где была большая нужда рабочих на машиностроительном предприятии. Почти никто не откликнулся, несмотря на льготные условия доставлять их к месту работы и обратно заводским транспортом или предоставлять общежитие с возможностью работы: 5 рабочих дней – 2 дома. Такие же примеры неготовности к внутренней трудовой миграции демонстрируют жители и регионов Северного Кавказа, где высокая безработица.

А ведь на подобные оптимальные варианты во всём мире откликаются люди, которые хотят работать и считают необходимым кормить семью и прочее. Ещё раз мы  хотим подчеркнуть, что россияне крайне неохотно соглашаются на внутреннюю трудовую миграцию.

Государство готово оплачивать переезд работника на новое место работы в  регионы с большим дефицитом трудовых ресурсов, например на Дальний Восток и  другие депрессивные регионы. Однако пока выполнение таких программ далеко от  идеала.

– На строительстве объектов немало работает мигрантов из других стран. В вашу базу данных будут попадать иностранные рабочие?

– Процессы внешней трудовой миграции – это та данность, которая существует. Существующие демографические проблемы говорят нам о том, что Россия заинтересована во внешней трудовой миграции из-за нарастающего дефицита трудоспособного населения.

Кроме того, мы стоим на пороге создания Единого экономического пространства, и у нас открыт рынок труда для Беларуси и Казахстана. Если в него вступят Таджикистан, Киргизия, ведущие переговоры об этом, – что будет тогда? Рабочие из этих стран тоже будут приезжать в Россию как имеющие равные права на труд. Даже сейчас при ситуации квотирования мы не можем абсолютно не то что удержать, а даже знать реальные цифры потока иностранных рабочих.

Позиция Российского союза строителей здесь такова – этими процессами, которые невозможно отменить, надо управлять и возглавить их. Чего уподобляться страусу: голову в песок и говорить, что у нас нет мигрантов?

Надо осуществлять организационный набор трудовых мигрантов, в том числе и в странах исхода, чтобы они, приезжая сюда, знали, какая зарплата, какие условия труда и проживания у них будут.

Мы пошли по этому пути – подписали соглашения с союзами строителей Киргизии и Таджикистана о совместной работе и договорились, что предоставим этим союзам программы обучения и программы приёма квалификационных экзаменов в странах исхода. Например, Московский государственный строительный университет готов разработать такие программы.

Хочу сказать, что, к сожалению, мы в России потеряли важный фактор оценки человека труда, то есть перестали оценивать его квалификацию.

В Советском Союзе существовала чётко сформированная система переподготовки с  разряда на разряд: для того чтобы перейти на разряд выше, необходимо было пройти курсы обучения и сдать квалификационные экзамены. Сейчас иная ситуация. Человек приходит устраиваться на работу (хорошо, если у него есть трудовая книжка, из которой можно увидеть, кем он работал прежде), и зачастую непонятно, какая у него квалификация. Этим пользуются недобросовестные работодатели (и мы с этим боремся), предлагая поработать месяц-другой, а после говоря: «Ты нам не  понравился, мы заплатим тебе по минимуму». А то и вовсе не платят.

Нужна оценка квалификации, в том числе в странах исхода. Мы обсудили с  нашими коллегами из Таджикистана, Узбекистана, Киргизии, чтобы там проводились квалификационные испытания, оценка знаний русского языка и оргнабор людей определённых специальностей по нашим заявкам.

Процессы внешней трудовой миграции во всём мире неизбежны, и ими надо управлять. Страны исхода тоже заинтересованы, чтобы у их граждан, приезжающих к  нам, не было проблем, так как поступление денежных средств от них из России в  значительной степени формирует национальные бюджеты этих стран.

Да, иностранные рабочие создают конкуренцию россиянам, в том числе нездоровую, с точки зрения формирования оценки оплаты они соглашаются на  зарплаты, на которые наши рабочие не пойдут.

Однако сейчас технически невозможно перекрыть россиянами тот необходимый России ресурс трудовых рук – просто их нет. Тем более прогнозы по демографии неутешительные: в ближайшее время будет происходить вымывание по миллиону рабочих рук в год. А как его восполнить? Если не создавать мигрантам условий для приезда и не давать им социальных гарантий, они не поедут. И в скором времени придётся бороться за трудовых мигрантов, потому что рано или поздно они найдут дорогу в другие страны Европы и Азии. ПР